Сентябрь
Это произошло всего пару месяцев назад. Тогда я не мог предвидеть такого поворота. Я просто не думал, на сколько могу быть безумным, когда мною владеет желание добиться не реального.
В тот вечер я увидел его впервые, когда сидел с друзьями в старом заброшенном Богом кабаке, что мы так любили с самого детства. Это было самое популярное местечко для разгильдяев вроде меня. К девяти часам вечера на этой улице становилось безлюдно и тихо, и только толпы пьяных и накуренных бродили от кабака до остановки станции. Встретить в такой глуши нормального человека было большой редкостью.
Он постоянно проходил мимо кабака по противоположной стороне улицы. Его не замечали ни мои приятели, ни свора снующих в округе бродяг, что только и присматривали себе жертву. Я один видел его.
Это был обыкновенный парень, на вид младше меня, ну, лет на пять. Самый простой парень. Но вот только казалось, что это не так. Как только он попадал в мое обозрение, я начинал задумываться: почему, зачем я его замечаю?
Прошла неделя. Я продолжал видеть его на той же улице в то же время.
На дворе стоял сентябрь, и холода крепли. Дожди не переставали поить замерзшую землю. Деревья обнажились и раскидали листву по всему городу, засыпав улицы пестрым. Здесь, на краю города осень наступила раньше, украв остатки тепла, вместе с ней забрав надежду. Трущобы рассыпались как песочные замки, оставляя на месте груду крошеных камней и стекол. Здесь было страшно жить.
Но как он здесь очутился? Я спрашивал себя, как только за окном проплывала его тонкая фигурка, вслед за которой по грязной и разбитой стене пробегала искаженная тень. А потом они вместе исчезали за углом барака, оставив мистическое видение в моей больной, от выпивки, голове.
Что меня привлекло? То, что он постоянно ходил в одно и то же время мимо, или же, его внешность: легкое из старого материала пальтишко с капюшоном, узкие джинсы черного цвета с драными коленками, и коричневые ботиночки, которые напоминали мои детские. Длинноватые волосы, убранные толи в хвост, нет, так обычно убирают волосы студентки, закалывая их карандашом, или палочкой для бенто. Цвет, сам их цвет был как выцветшая листва, что сейчас укрывает асфальт.
Самый обычный парень.
- Кто это? – не сдержался я и спросил у сидящего рядом приятеля, в тот момент, когда мой объект наблюдений появился на горизонте, медленно бредя в сторону барака.
- Где?
- Да вон же.
- Наверное, тебе хватит пить… – произнес приятель, и сменил разговор на более приятную тему, не принимая меня в серьез.
Я допил бокал крепкого пива и побрел домой, по той же стороне, в том же направлении, и не понятно зачем, ведь этим путем я удлинял себе дорогу до дома, нарезая круги.
Одни и те же мысли за всю ночь: «кто он?», «изгой?», «кто же он» …
И к утру мной овладело непонятное чувство, интерес, сомнение, любопытство, я не знаю, как это сказать правильно. Но я хотел.
Хотел увидеть его еще раз, но ближе, и не через пыльное стекло. Я хотел знать: почему он здесь, кто он, что такое проснулось во мне?
Прошло несколько дней, я не появлялся в кабаке. Я вообще не выходил на улицу. Я не видел его, всего несколько дней, а уже так скучал, даже не зная, кто он такой. И вообще, есть ли он на самом деле?
Я представлял себе всякие картинки, отрывки, промежутки наигранных сценок, которые были связаны с ним. Мне казалось, что я его знаю, что мы так близки, есть что-то, связывающее.
Закрываю глаза и:
Пустая маленькая комната, в которой нет почти ничего. Одно единственное, старое, полуразваленное окно, рамы которого треснули и скривились. Серые стены и отсыревший потолок были тоже кривыми. Пол словно провисал, но так только казалось. В самом дальнем углу комнаты стояла одинокая железная сеточная койка, с бардовыми подушками, застеленная кофейным пледом. В противоположном же углу располагался деревянный подлатанный стол, с тремя ножками, одна из которых была железной, от другой мебели. К нему приставлен стул, на котором висели вещи. У окна на низеньком комоде стояла электрическая небольшая плитка, а на ней сковорода. Рядом горка посуды и тазик. Небольшую комнатку закрывала занавеска, за которой был туалет и разбитая раковина с душем. Она была столь маленькой. Сама же входная дверь выглядела такой ветхой и тонкой, дунь и развалиться.
Описание всей квартирки, что я представил, привело меня в ужас, вызвав непроизвольную дрожь. Я укутался в теплое ватное одеяло, глубоко вдыхая запах ладана. Хорошо когда есть деньги и крыша, пробормотал я себе, засыпая в уюте.
И этой ночью снилась именно та комната, что пугала меня. Почему подумав о том парне, я создал именно такой образ?
Утро я встретил за чашкой крепкого чая у распахнутого настежь окна. И вдыхая осень, не чувствовал свежести и легкости, я чувствовал затхлость той, мною придуманной, комнатки.
День я провел дома, оставив веселье с приятелями на потом. Я все же думал: когда меня нет в кабаке, он так же проходит мимо? И в то же время? Как обычно, или же его нет…
Я терпеливо, но нервозно дожидаюсь вечера. В голове у меня выстраивается ход событий, те картинки, что я рисовал, находят свой порядок. Затем к приближению того самого времени, в разуме я слышу выстрел и уже дан старт…
Я одеваюсь, закрываю бесшумно входную дверь, и тень встречает меня у выхода, сопровождая к кабаку.
Смотрю на часы: вовремя. Сейчас.
Со станции слышны тихие шаги. Смешно то, что толпы кричащих в округе людей не мешают четко услышать именно его шаги, я знаю это. «Но откуда?» проноситься на заднем плане мыслей.
И вот, я прав, удивляюсь сам себе – из толпы выходит он. Еще смешней, мне становиться, когда я замечаю, свой псих и то, как на него совсем не смотрят мимо проходящие, создается впечатление, что я вижу призрака, да и все люди, что снуют здесь, совсем не замечают его.
Докурив, я бросаю бычок в лужу, и тот с шипением тонет, иду вслед за ним по противоположной стороне не отводя от него глаз. Мои шаги тихие и аккуратные, я чувствую себя хищником. Парень даже не догадывается, еще чуть-чуть и я поглощу его тень, но мрак позволяет мне сделать это незаметно. И вот, я иду уже позади него, шаг за шагом, нога в ногу.
Надо же, он даже не замечает, что за ним следят, какой же он беспечный.
« А он не призрак ли?» задумываюсь о своем видении, разглядывая его спину. Он медленно, устало бредет по лужам, черпая маленькими ботиночками, теми, что напомнили мне о детстве, холодную, окрашенную бурым, от кирпича, воду. Мы углубляемся в центр разваленных бараков, забираясь в самый ужас окраины. И вот он сворачивает в темную арку, вызывая эхо хриплым кашлем.
Я не отстаю.
Он заходит в подъезд, поднимаясь по разрушенным ступеням, я за ним, его тень уже давно мертва, он даже не знает об этом.
Меня кидает в дрожь, когда перед глазами появляется та самая ветхая дверь, он открывает ее и в нутрии меня одновременно спускаться все рычаги. Картинки теряют последовательность, и в голове все внезапно пропадает, как тот прогнивший пол. Осторожность и аккуратность резко покидают меня, толкая на дикость.
Я слышу шум своих тяжелых шагов и его тихий вскрик. Затем шум скрипучий двери, рвущейся ткани и тяжелого кашля, все перемешивается, напоминая шум града, что бьется об развалины. Мне плевать, что я делаю, но когда вижу эту комнату, обвожу ее взглядом мое сердце, словно отказывает и разрывается в нутрии, окрашивая сознание кровью, и она расплескивает те печальные трагичные картинки, словно осколки моих мыслей, он напуган больше всего, наконец, я вижу его глаза. Он напуган, хотя он даже этого не понимает. Закашливаясь, он пытается защитить себя, но мне плевать.
Я должен, но мне ненавистно это место, мне страшно больше чем ему. Больно! От чего? Не знаю. Пахнет кровью, я дурею и кидаюсь к окну вышибая ветхую раму и грязное треснувшее стекло, но оно вылетает наполовину, меня это бесит - я беспомощен! Мне не хватает сил на еще один удар об стекло, где я вижу его позади себя. Он даже не кричит.
Я переворачиваю стол, выламывая железную ножку, и кидаю ее в стену, делая дыру. Затем подцепляю пальцами край таза с посудой, и она разлетается на кусочки по всей комнате, от удара об пол.
Он пятиться, и забивается в угол, я же закончив разносить эту ненавистную комнатку, что представлял вчера, перевожу свое свирепое внимание на него.
- Слезы!????????? Откуда они у тебя, кто ты, черт возьми!!!!!!!!!!?????????
Мой голос тяжелый как метал. У меня снесло крышу, я это понимал, но как? Как это произошло, как я оказался здесь, кто он?
Я хватаю его за руку и выдергиваю из угла, пытаясь разорвать одежду, но она крепка. Пальто я сдираю с треском, и остается лишь тонкая рубашка, выцветшая, как и его волосы. Толкаю на койку и принимаюсь стягивать с него джинсы, окончательно раздирая, и вырывая пуговку с корнем. Он даже не кричит, кашель мешает произнести хоть слово, он задыхается.
Я быстро избавляюсь от своей верхней одежды и остаюсь только в штанах, которые, спеша, расстегиваю. Он лежит пере до мной голый.
Я набрасываюсь на него и вот! Я чувствую дождь, холод, и этот запах свежести, от него пахло осенью, листвой…
Я вдыхаю его живой аромат, который разноситься по всему моему телу. А он плачет и задыхается, я даже не слышу его голоса, мне кажется, что я обнимаю дождь, и руки красятся багровым, когда я провожу по его ногам.
В его глазах унылое небо, в которое я так люблю смотреть….
Его губы пахнут мороженой вишней, а сухие волосы – ветром, его кожа пропитана грустью и слабым теплом.
- Кто ты, черт возьми?! Кто! – со стонами вскрикиваю я, больно схватив его за растрепанные волосы, затем за худые скулы. Он пытается что-то прошептать и место истинного «хватит» мне кажется, что он шепчет « я - сентябрь…» на это мое тело реагирует быстро, и я взрываюсь в нутрии него, пожаром, наконец, вырвав из его горла полу-стон полу-крик. Все скрипит, плывет, шумит…..
Я в ужасе наблюдаю за изнасилованным мной «сентябрем» и на мои глаза наворачиваются слезы, я пячусь, на ощупь нахожу одежду, не отводя от него отвращенного взгляда, похоже, что еще секунд пять, и он потеряет сознание и истечет кровью, если не задохнется.
Я одеваюсь, и поспешно выбегаю на улицу, покидая этот мрак и хаос. Сон! Это всего лишь сон, но когда я упал в грязь и разбил колени и ладони я засомневался, что это сон.
Домой я попал, не помню как, бешенство и безумие управляли мной на всю свою мощь. Успокоиться мне помогла горячая ванна. Я отмыл дрожащие руки от грязи и крови.
Что же это было? Кто же он такой?
Несколько дней я снова не показывался в кабаке. Дома я прятался от преследующих кошмаров с тем парнем. Все произошло так нелепо, я чувствую себя маньяком, что и дело жаждет плоти. Но как это получилось?
Ночи я не мог сомкнуть глаз, тот образ был таким четким, что мне казалось, я делал это каждую минуту. Может, это было все мною придумано? И нет на самом деле ничего такого, а все что произошло это сон, что я навязал себе, а реальность этого сна – внушение…
На утро третьих суток я решился сходить в ту квартиру, и убедиться, что там ничего нет. Но видение, пришедшее мне пару часов назад, отняло всю уверенность. Я увидел его таким, каким оставил за спиной, уходя.
Что с ним теперь? Я даже не заметил, что он тяжело болен, он не мог кричать, когда я его насиловал, он не убежал, хотя у него была возможность, он плакал, но смотрел мне в глаза, он не хотел, но так страстно обнимал меня. Словно я был его первым и последним. Черт! Он и вправду хотел этого? Почему он выбрал именно меня? Ведь я же не сам к нему пришел, мною что-то управляло, мистика?
Почему только я видел его, почему меня преследовали эти видения, почему я сделал это, почему я захотел этого? Кто он такой?
Может, он хотел другого, может ему просто было страшно одному? Может, я ему был нужен?
Да о чем я думаю черт! Кто он такой, чтобы я о нем думал, я вижу его впервые, я не знаю, кто он.
Одеваюсь и выхожу из дома, идет снег. Странно, снег выпал так рано? Стало холодно. Мои ноги идут с трудом, снег словно притягивает и поглощает меня, его так много!
Дохожу до того барака, поднимаюсь по той лестнице, борясь с ветром. Здесь так пусто, бело и пусто. Сквозняк играет с приоткрытой дверью, и она тошно поскрипывает. Я дохожу до нее и легко касаюсь, толкая пальцами. Делаю пару шагов во внутрь комнаты: меня оглушает свист ветра, что бьется об стекло и врывается в комнату, кружа надо мной, осыпая снегом. На глаза до боли выступают слезы.
Сердце уже не в силах сопротивляться и я его просто не ощущаю.
Вот почему пошел снег… сентябрь умер!
Парень лежал на койке с открытыми глазами, и в них еще стояла влага, он был обнаженным и бледным, продрогшим насквозь. Засохшая кровь на его теле и постели казалась мне опавшей листвой. Покрытый инеем он был прекрасен. Заснеженные ресницы, блеклые губы, как замороженная вишня, что навсегда сохранит этот сладкий вкус, ледяные голубые глаза, бездны осеннего небосвода….
Я знаю кто он.
Он – сентябрь. Он мертв. Снег обнял его.
Я медленно подхожу к нему и опускаю руку на оледенелое лицо:
- Прости, прости меня, я сбежал,… значит, я был нужен тебе? Я сделал тебе больно…. – на эти слова твои зрачки вздрогнули, и дорожки слез скользнули по щекам. – Ты плачешь!? Ты жив! – вскрикиваю я, и бросаюсь на тебя с объятиями, слышу твое еле уловимое дыхание, чувствую мороженую свежесть, сладостный аромат…
Но я заметил, как его глаза вдруг потускнели и застыли, а сладкий аромат развеялся в холоде, и тонкие ледяные руки соскользнули с моей спины. Он все же умер, дождавшись меня…
Я убил сентябрь своими руками. За это, я себя и стал ненавидеть.





Я знал, что ты заметишь меня, увидишь меня, придешь ко мне…
Я знал, что с тобой я вздохну полной грудью, я знал, что не умру один…
Я знал, что ты вернешься, что бы попрощаться…
Но, все же я не умер.
Я вернусь к тебе через год. Я вернусь, чтобы точно так же убить декабрь, как и ты меня.
Я не позволяю зиме прикоснуться к тебе, только бы ты дотянул до лета…
Мой ветер, мой безумный ветер….
Твой Сентябрь.

(с)